Старший научный сотрудник
Плох тот старший научный сотрудник, кандидат наук, который не задумывается о возможности написать и защитить докторскую работу.
Хотя тверской опыт и сделал мое имя в какой-то мере известным среди людей, авторитетных в планировании научных работ в нашей отрасли знания, прямо опираться на результаты этой авантюры я не хотел в силу их секретности. Но, тем не менее, я благодарен В.К. Барышеву, выступившему с соответствующей инициативой, и AM. Прохорову, эту инициативу активно поддержавшему. Дело в том, что опыт реальной работы в полевых условиях поставил ряд таких вопросов, которые умозрительно до того никому не приходили в голову, но без решения которых дальнейший прогресс был невозможен. Этим я и занялся, став в 1961 году старшим научным сотрудником Лаборатории колебаний ФИАН. Именно этот круг вопросов обрисовал еще неясные контуры будущей докторской диссертации.
Наконец, последнее по счету, а не по важности: тверская «авантюра» дала мне возможность распрощаться с коммунальной квартирой и переехать в так называемую «хрущевскую распашонку» — малогабаритную квартирку в панельном доме. Это чудо архитектурной мысли эпохи победившего социализма было расположено в Черемушках. Я не был популярен в дирекции и в профкоме ФИАН, и не видать бы мне этой квартиры, если бы не мои очевидные подвиги в деле укрепления обороноспособности страны, несколько демагогически опираясь на которые Александр Михайлович Прохоров и сломил сопротивление упомянутых властных структур.
В заключение этой главы нельзя не сказать о том лыжном клубе, который сложился у нас к конце 50-х — начале 60-х годов прошлого века. Федя Бункин, Геня Васильев, Боб Осипов, аз многогрешен — бывшие студенты ФТФ МГУ приема 1947 года, и Виталий (Сергеевич) Зуев — выпускник МФТИ приема 1951 года, все радиофизики и сотрудники ФИАН, начиная с 1958 года, каждую зиму в конце февраля на две недели уходили в отпуск Этот отпуск мы проводили в каком-нибудь подмосковном доме отдыха, нещадно гоняя на равнинных лыжах. Если семейные обстоятельства позволяли, мы брали с собой жен, причем некоторые из нас жен будущих. Это было здорово! Мы были молоды, полны сил, умственных и физических, «в надежде славы и добра вперед глядели без боязни», нам нравилось быть вместе.
Счастливое то было времечко. Нам так нравилось это лыжное времяпрепровождение, что практически каждое зимнее воскресенье, если был хороший снег, мы выезжали из Москвы на электричке по одной железной дороге километров на 25-30. А потом шли навстречу Солнцу к другой железной дороге «по дуге большого круга». Особо сильное наслаждение давали морозные, но солнечные мартовские дни, когда скольжение было идеально, наша физическая форма — великолепна, а лыжня, как любимая работа или любимая женщина — чем больше ты в нее вложишь, тем богаче и слаще отдача.
