Постсоветская история ВАКа
Начального этапа постсоветской истории ВАКа в некоторой мере я уже касался. Поэтому сразу же скажу, что президент Б.Н. Ельцин 30 апреля 1998 года своим Указом «О структуре федеральных органов исполнительной власти» упразднил, в частности, Государственный Высший аттестационный комитет Российской Федерации и передал его функции министерству общего и профессионального образования. Круг замкнулся.
Под водительством славного представителя нового по времени появления поколения младореформаторов Сергея Владиленовича Кириенко, получившего в народе замечательное прозвище «киндер-сюрприз», в России была коренным образом перестроена система научной аттестации, ставшая одним из департаментов Минобра.
Премьер Кириенко, не спросив моего согласия, назначил меня председателем ликвидационной комиссии ВАКа. Казалось бы, мне все-таки придется председательствовать при распаде империи или ее важной части. По счастью, председателем ВАКа в составе министерства согласился работать крайне авторитетный в научном мире человек, первый вице-президент РАН, академик Геннадий Андреевич Месяц. Он с присущим ему мастерством перевел ВАК и его экспертов на новые управленческие рельсы...
Правопреемник системы аттестации СССР, ВАК Российской Федерации, как бы он теперь не назывался, — это единственная в стране организация, осуществляющая государственный контроль единства требований к соискателям ученых степеней и званий. В век научно-технического прогресса необходимость существования в России единой службы аттестации просто очевидна. Централизованная аттестационная деятельность обеспечивает существование и функционирование единого научно-технического и культурно-образовательного пространства России.
Эти позиции я отстаивал, так сказать, во исполнение служебного долга председателя ВАКа, понимаемого мной противоположно тому, как этого хотели те люди во власти, кому «ВАК и даром не нужен». Каюсь, не оправдал я их доверия.
После ряда публикаций в разных изданиях я выступил публично и с открытым забралом весной 1994 года на парламентских слушаниях, организованных Комитетом по науке и образованию нашей первой Государственной Думы. В этом комитете было тогда еще достаточно много демагогов, которым пришлось на полном серьезе рассказать о всех назревших проблемах. На 4 — 5 лет нас оставили в покое. Здесь следует, правда, признаться, что в самое тяжелое время ВАКу сильно помогли докторские защиты тех представителей власти, у кого докторской степени еще не было, а иметь ее хотелось. Назову немногих, людей серьезных и солидных, чьи докторские работы действительно были хороши: это вице-премьеры правительства России В.Ф. Шумейко, О.Н. Сосковец и АХ. Заверюха, тогдашний директор ФСБ СВ. Степашин, президент Казахстана НА. Назарбаев. Мы подходили к ним со всей возможной строгостью, даже более жестко, чем к обычным соискателям. При вызовах на заседания экспертных советов им приходилось нелегко, но потом они благодарно вспоминали эту «мясорубку». Мы их ни о чем никогда не просили, но сам факт обращения к ВАКу столь «важных» персон эффективно воздействовал на всю министерскую шатию-братию. Я это наблюдал по реакции «своего» министра Б.Г. Салтыкова.
Так или иначе, не мытьем, так катаньем, ВАК удалось сохранить. И если говорить серьезно, то это — определенная победа здравого смысла. Я не устану повторять, что развитие и укрепление духовно-нравственного, гуманитарно-социального и научно-технического потенциала России — необходимая и во многих отношениях определяюще важная составляющая единого процесса возрождения России. Аттестация научных и научно-педагогических кадров высшей квалификации есть неотделимое звено этого процесса.
